От усталости у Константина слегка кружилась голова. Дело было к полночи, он возвращался пешком из гаража через опустевшие скверы и площади с выключенными фонтанами. В городе случилась очередная флюктуация и половина районов на сутки остались без воды. И - один к одному - именно сегодня один из подопечных микроавтобусов, самый обычно надежный, тихо умер возле резинового завода, на самой дальней окраине. Пока пытались выяснить в чем дело, пока подогнали другую машину, пока тащили на прицепе до гаража, село солнце. В гараже еще пару часов Константин в одиночку пытался оживить двигатель. Виновато помалкивающий Юлиан Сергеевич всеми силами старался помочь, но, заметив на его лице глубокую скорбь, Константин немедленно отправил шахматиста домой.
В одиннадцать вечера, грязный (в гараже воды тоже не было) и злой, Константин отправился домой. Нарочно пешком, несмотря на усталость. Хотелось по дороге избавиться от мыслей о двигателе, бензонасосе, системе зажигания, дураках-водителях, которые гоняют до последнего, пока машина не встанет и появиться дома уже в другом настроении. Ирэнка, конечно, уже спит. Он позвонил ей из гаража и строго приказал не мучиться в ожидании, а лечь и спокойно уснуть.
В очередном фонтане Константин вымыл руки. Воды в каменном квадрате было мало, на поверхности плавали размокшие фантики от конфет. Грязь и масло без мыла оттирались плохо. Константин чертыхнулся и присел на каменный широкий бордюр. Прикрыл глаза. Усталость расплывалась по телу толчками, хотелось тут же лечь и поскорей уснуть, выбросить из головы весь этот неудачный день.
Рядом раздались голоса. Константин, с усилием разлепив веки, увидел в свете фонарей группу подростков. Знакомых подростков, где-то уже эту компанию он встречал. Ах да, вспомнил Константин, у подъезда моего дома. От пятнадцати до семнадцати, сигаретки украдкой, чудовищная алкогольная гадость в пластиковых бутылках, удалые анекдоты, потискать девченок, погоготать над дураком-соседом из тридцать третьей квартиры, которому "гы-гы, ящик почтовый, бдя, сожгли, шоб не выеживался". Проходили, знаем.
Компания приблизилась. Лидер выдвинулся вперед и беспрестанно ухмыляясь, попросил, гы-гы, закурить. Закурить у Константина не нашлось, и компания знала, что Константин некурящий. Лидер покивал, сказал, что, бдя, плохо, когда вот так, нет сигарет. У лидера были преотвратительные зачатки усов над губой, приклееный к бугристому темени ежик волос и стандартные повадки. Он три раза подряд сплюнул под ноги и стал расспрашивать Константина, куда же делась его машина. Разбил, коротко ответил Константин. Вот ведь бдя, сказал сочувственно лидер и вновь сплюнул. Ты чини, зря ты это, не чинишь машину, машину надо все же, гы-гы, чинить. После этого лидер повернулся и пошел прочь. Компания пересмеиваясь, потянулась за ним. Только сейчас Константин обнаружил, что лидер все-таки плюнул ему на край ботинка. Брезгливо поморщившись, Констанин пошел к газону. Там он старательно обтер обувь о траву и пошел, бдя, домой.
Ирэнка все же проснулась, когда Константин, стараясь не шуметь, стягивал с себя одежду. Сонно сказала:
-- Пришел? Ты поужинай сам, ладно? Я вставать не буду.
-- Спи, спи, -- ответил Константин. -- Я сам.
Ужинать он не стал, противно было есть грязными руками. Без особой надежды покрутил ручки кранов, посмотрел на ржавую каплю, выползшую из трубы и пошел спать. За окнами раздался гогот. Потом чей-то голос проорал о том, что пора кончать с этой туфтой.
Да, подумал Константин, действительно уже пора.